Я не хотел, чтоб к сгусткам муки

На ранах сердца моего,

Чужие прикасались руки,

Бесстрастно щупая его.

 

Пусть эти корчи, эти боли,

И слёз целительный бальзам,

При мне останутся – доколе

Я буду жить на свете сам.

 

Но если кто-нибудь, когда-то,

Возьмет стихов моих тетрадь,

Пусть скажет: «Он писал, ребята,

Вполне пригодное читать».

 

И пусть друзьям, без славословий,

Прочтет стихи мои, в тиши,

Где, что ни буква – капля крови,

Обвитой тернием души;

 

Души – той, что не отличалась

От душ подобных ей ни чем:

Жила в тени (где и скончалась

На ложе жизненных проблем).

 

Но никому она в наследство

Не отписала, взяв с собой,

Своё детдомовское детство,

И юность, смятую войной.

 

Оставив молодость в неволе

(Попав, как «в ощип кур», в тюрьму),

Она свой скарб, из мук и боли,

Не завещала никому.

 

Ей в жизни доброю родиться

угодно было небесам,

Но все пошло, как говорится,

не «псу под хвост», а многим «псам».

 

Да мало ль душ, чья участь схожа

С такой же точно, как моя, –

Не торопись пройти прохожий,

Минуя лик небытия.

 

И хоть минуту, хоть мгновенье,

Здесь, молча, у плиты простой,

Душе усопшей в утешенье,

В раздумье горестном постой

 

Юрий Соловьев

Дорогие читатели, поддержите газету! Наша газета в Ваших руках, всё, что Вам нужно сделать, это нажать на кнопку Вконтакте, которая находится выше этой надписи. Вы можете сделать репосты любого числа наших статей. Помогите газете и мы будем писать еще больше, интереснее и активнее!