Я не хотел, чтоб к сгусткам муки
На ранах сердца моего,
Чужие прикасались руки,
Бесстрастно щупая его.
Пусть эти корчи, эти боли,
И слёз целительный бальзам,
При мне останутся – доколе
Я буду жить на свете сам.
Но если кто-нибудь, когда-то,
Возьмет стихов моих тетрадь,
Пусть скажет: «Он писал, ребята,
Вполне пригодное читать».
И пусть друзьям, без славословий,
Прочтет стихи мои, в тиши,
Где, что ни буква – капля крови,
Обвитой тернием души;
Души – той, что не отличалась
От душ подобных ей ни чем:
Жила в тени (где и скончалась
На ложе жизненных проблем).
Но никому она в наследство
Не отписала, взяв с собой,
Своё детдомовское детство,
И юность, смятую войной.
Оставив молодость в неволе
(Попав, как «в ощип кур», в тюрьму),
Она свой скарб, из мук и боли,
Не завещала никому.
Ей в жизни доброю родиться
угодно было небесам,
Но все пошло, как говорится,
не «псу под хвост», а многим «псам».
Да мало ль душ, чья участь схожа
С такой же точно, как моя, –
Не торопись пройти прохожий,
Минуя лик небытия.
И хоть минуту, хоть мгновенье,
Здесь, молча, у плиты простой,
Душе усопшей в утешенье,
В раздумье горестном постой
Юрий Соловьев
Дорогие читатели, поддержите газету! Наша газета в Ваших руках, всё, что Вам нужно сделать, это нажать на кнопку Вконтакте, которая находится выше этой надписи. Вы можете сделать репосты любого числа наших статей. Помогите газете и мы будем писать еще больше, интереснее и активнее!